Рэй Далио: Большой цикл Китая и его валюты (часть 2)
20 сентября 2021
*h4 Подъем с 1949 года до настоящего времени
Несмотря на некоторое упрощение, мы можем рассматривать развитие Китая с 1949 года до настоящего времени как три этапа: 1) этап Мао с 1949 по 1976 год, 2) этап Дэна и преемников Дэна с 1978 по 2013 год, когда к власти пришел Си Цзиньпин, что привело к 3) этапу Си Цзиньпина с 2013 года до настоящего времени. Каждая фаза продвигала Китай по дуге долгосрочного развития таким образом, что на каждой фазе были достигнуты успехи, на которые опирались последующие фазы. Вкратце эти этапы проходили по дуге следующим образом:
*list
С 1949 по 1976 год Мао (со своими различными министрами, главным из которых был Чжоу Эньлай) а) консолидировал власть, б) создал основу китайских институтов, управления и инфраструктуры, и в) правил Китаем как коммунистический император до своей смерти в 1976 году. В этот период он управлял Китаем в интересах рабочих и против капиталистов, держал Китай в изоляции от остального мира и придерживался строгой коммунистической системы, в которой все находилось в государственной собственности и под жестким государственным бюрократическим контролем. Сразу же после смерти Мао и Чжоу Эньлая в 1976-78 годах произошла борьба за власть между сторонниками жесткой линии (т.е. «бандой четырех») и реформистами, в которой победил Дэн Сяопин, что привело ко второму этапу.
Дэн (с различными министрами) прямо или косвенно управлял Китаем до своей смерти в 1997 году. На этом этапе Китай перешел к более коллективной модели руководства, открылся для внешнего мира, внедрил и развил капиталистические методы, стал намного сильнее в финансовом отношении и мощнее в других отношениях, которые не казались угрожающими для США и других стран. В течение большей части срока пребывания Дэна у власти главным врагом Китая была Россия, поэтому он рассматривал установление симбиотических отношений с Соединенными Штатами как полезное с геополитической точки зрения. С экономической точки зрения эти отношения были симбиотическими, поскольку США покупали в Китае товары по привлекательным ценам, а китайцы возвращали американцам большую часть денег, заработанных на этих покупках. В результате США приобрели долговые обязательства перед китайцами, выраженные в долларах США, а китайцы приобрели долларовые активы, которые им должны были американцы. После смерти Дэна его преемники Цзян Цзэминь и Ху Цзиньтао (и те, кто руководил Китаем вместе с ними) продолжили движение в том же направлении, поэтому Китай продолжал тихо становиться богаче и могущественнее фундаментально обоснованными способами, которые не представляли угрозы для США. В 2008 году мировой финансовый кризис привел к усилению напряженности в отношении богатства в США и других развитых странах, росту недовольства по поводу потери рабочих мест, которые уходили в Китай, и росту, финансируемому за счет долга, во всех странах, включая Китай. Этот аспект, а также развитие Китая, который стал казаться более угрожающим, начало менять отношения (к нему).
Си Цзиньпин пришел к власти в 2013 году, возглавив более богатый и могущественный Китай, который сам стал чрезмерно закредитованным (хотя его долг был внутренним) и все больше враждовал с США. Си ускорил экономические реформы, взял на себя задачу сдерживания роста задолженности при одновременном агрессивном реформировании экономики, поддержал создание ведущих технологий и выход на мировой рынок. Он также стал более активным в сокращении разрыва в образовательных и финансовых условиях, в защите окружающей среды и укреплении политического контроля. По мере роста могущества Китая и смелых целей Си (например, инициатива «Пояс и путь» и план «Сделано в Китае 2025»), особенно после избрания президентом Дональда Трампа (популиста/националиста, который был избран во многом благодаря обращению к тем, кто страдал от потери рабочих мест), конфликты США с Китаем усилились по аналогии с подъемом Японии и Германии, бросивших вызов существовавшим тогда державам в 1930-х годах.
Давайте рассмотрим их немного подробнее.
*h4 Фаза 1, с 1949 по 1976 год: Фаза строительства фундамента при Мао
Мао и коммунисты победили в гражданской войне и основали Китайскую Народную Республику в 1949 году и быстро укрепили власть. В 1949 году Мао был философом-революционером, который вел классовую войну рабочих против капиталистов, победил в революции и был фактически императором Китая (титул «президент и председатель Центральной военной комиссии»), а Чжоу Эньлай стал его премьер-министром (титул «премьер»), преследуя главную цель — управлять страной от имени пролетариата. Для этого он обратился к марксизму-ленинизму и отошел от конфуцианства. Он также занимался практическими аспектами создания правительства, которое должно было заботиться об основных услугах. Новое правительство быстро восстановило транспорт и связь, национализировало банковскую систему, которая перешла под управление нового центрального банка — Народного банка Китая. Стремясь снизить инфляцию, новый центральный банк ужесточил кредитование и стабилизировал стоимость валюты. Правительство национализировало большинство предприятий и перераспределило сельскохозяйственные земли от крупных землевладельцев к тем, кто занимался земледелием. Оно также создало «государственные учреждения» для «образования, науки, технологии и общественной гигиены». Независимо от того, работал человек или нет, он получал базовую зарплату. Заработная плата не зависела от заслуг. Защиту, которую давали всем эти гарантированные базовые доходы и льготы, называли «железной рисовой чашей». Эти изменения создали стабильную экономику, но мало мотивации, помимо приверженности миссии мотивации работников. Но Мао был на пути к достижению своей первой цели — освобождению материкового Китая от иностранцев, передаче богатства и власти пролетариату под его руководством и созданию основных институтов управления. Другими словами, он сосредоточился в первую очередь на построении нового внутреннего порядка.
Хотя Китай при Мао придерживался изоляционистских взглядов, прошло совсем немного времени, прежде чем новое правительство оказалось втянутым в войну. Как объяснялось в предыдущей главе, в 1945 году новый мировой порядок разделил мир на два основных идеологических лагеря — демократических капиталистов во главе с Соединенными Штатами и автократических коммунистов во главе с Советским Союзом — с третьей группой стран, не примкнувших ни к одной из сторон. Многие из этих неприсоединившихся стран все еще были колонизированы, прежде всего, угасающей Британской империей. Китай явно находился в лагере автократических коммунистов под руководством Советского Союза, следуя марксистско-ленинскому подходу с небольшой примесью строгого легализма и выступая против конфуцианства. В 1950 году, вскоре после того, как Мао победил в революции и основал КНР в 1949 году, он и Советский Союз подписали Договор о дружбе, союзе и взаимной помощи, чтобы сотрудничать и приходить друг другу на помощь в военном отношении.
Как уже упоминалось в главе 4, в конце Второй мировой войны Корея была разделена: русские контролировали северную часть, а американцы — южную, разделенную 38-й параллелью. В июне 1950 года под руководством Сталина/русских северокорейцы вторглись на Юг. Первоначально китайцы не участвовали в боевых действиях, поскольку были озабочены своими проблемами и не хотели быть втянутыми в войну. В ответ на вторжение Соединенные Штаты совместно с Организацией Объединенных Наций задействовали свои силы в боевых действиях, а затем перенесли их в Северную Корею, которая находится на границе с Китаем. Китайцы восприняли это как угрозу, тем более что американский генерал Дуглас Макартур ясно дал понять, что нападет на Китай. Китай не мог допустить, чтобы Соединенные Штаты находились на его границе или на его территории, поэтому Китаю пришлось воевать. Китай, как и большинство стран, очень болезненно относился к присутствию врагов на своих границах. Хотя Советский Союз и Китай заключили договор о взаимной поддержке, Сталин не хотел вступать в войну с Соединенными Штатами и поэтому не оказал Китаю военной поддержки, на которую тот рассчитывал. Хотя китайцы были плохо подготовлены к войне против гораздо более мощной американской державы, обладавшей ядерным оружием, которого у Китая не было, китайцы вступили в войну и оттеснили войска США и ООН к ранее установленной границе. Это был первый серьезный вызов Мао и Китаю, и китайцы считали его великой победой. Учитывая историю отношений Китая с иностранцами, Мао/Китай, по понятным причинам, хотел добиться крайней изоляции в пределах своей суверенной границы и смог этого добиться.
В экономическом плане с момента основания КНР Мао в 1949 году и до смерти Мао в 1976 году китайская экономика росла довольно хорошими среднегодовыми темпами — около 6%, среднегодовой уровень инфляции составлял всего около 1-2%, китайцы приобрели около 4 млрд. долларов в валютных резервах, поэтому она умеренно улучшалась, но оставалась бедной. Это происходило с большой волатильностью. Более конкретно:
*list
В период с 1949 по 1952 год новое правительство консолидировало власть и устранило оппозицию. Это подразумевало искоренение элиты, например, помещиков, владевших сельскохозяйственными землями, что означало убийство многих из них. Дэн Сяопин руководил этим процессом на юго-западе, и Мао похвалил его за хорошую работу.
На протяжении большей части 1950-х годов для укрепления власти Мао проводил программы по выявлению капиталистов (так называемые «антиправые» кампании) и либо выводил их из строя, либо сажал в тюрьму, либо убивал.
В период с 1952 по 1957 год с помощью Советов промышленное производство росло на 19% в год, национальный доход увеличивался на 9% в год, а сельскохозяйственное производство росло на 4% в год. Китайское правительство построило промышленные объекты и импортировало много оборудования из СССР. Оно также реформировало сельское хозяйство, создав кооперативы для достижения эффекта масштаба за счет совместной работы фермеров. Это были высокопродуктивные годы. Однако в этот период, после смерти Сталина в 1953 году, к власти пришел Никита Хрущев, который раскритиковал Сталина и его политику и отдалил Мао, что привело к тому, что китайские и советские лидеры стали открыто критиковать друг друга, и начался период снижения поддержки со стороны СССР.
Примерно в 1960 году Советский Союз превратился из союзника во врага и прекратил экономическую поддержку.
С 1958 по 1962 год из-за засухи, ошибок в управлении экономикой, инициативы стать индустриальной державой, спущенной сверху, и получившей название «Великий скачок вперед», и сокращения советской экономической поддержки, экономика сократилась на 25%, и, по оценкам, от 16 до 40 миллионов человек умерли от голода. Промышленное производство упало на 34%, а в 1962 году упало еще на 12%.(16) Все стороны согласны с тем, что это был ужасный период, хотя есть некоторые разногласия по поводу того, насколько его чудовищность была обусловлена ужасным управлением Мао, а насколько — другими причинами.
Экономика восстановилась и достигла новых максимумов в период с 1963 по 1966 год. Затем произошла Культурная революция.
Как и положено во всех циклах, возникли внутренние политические вызовы лидерству и идеологии Мао. Эти внутриполитические битвы традиционно были чрезвычайно жестокими и рискованными для верховного лидера. Как уже упоминалось ранее, один уважаемый китайский ученый сказал мне, что 37% китайских императоров умерли на своем посту от неестественных причин, и примерно половина из них — по вине приближенных к императору людей.
В 1964 году Хрущев был свергнут в результате переворота в России, и Мао (и всех остальных) охватила политическая и идеологическая борьба. Легалистские и марксистские наклонности Мао делали его жестоким борцом за власть и за пролетариат, поэтому, чтобы справиться с угрозой своей власти, Мао устроил политическую революцию для «очищения классовых рядов» под названием «Культурная революция». Она должна была очистить ряды политических и идеологических противников и укрепить «мысль Мао Цзэдуна». Она продолжалась с 1966 по 1976 год, хотя наиболее ожесточенной была примерно в 1966-1969 годах. Мао выиграл политическую/идеологическую битву, устранив своего соперника Линь Бяо, который был обвинен в неудачном перевороте против Мао; он погиб в авиакатастрофе, а «Мысль Мао Цзэдуна» была записана в конституции. Культурная революция привела к подрыву образования и унесла миллионы жизней.(17) Эти условия еще больше подорвали образование и замедлили прогресс китайской экономики, особенно в конце 1960-х годов. К началу 1970-х годов ситуация начала стабилизироваться под оперативным руководством премьера Чжоу Эньлая, и экономика росла примерно на 6% в год. В 1969 году произошла пограничная война между Китаем и Советским Союзом, в результате которой был уничтожен китайский батальон. В этот период также шла политическая борьба между «Бандой четырех» — жесткими маоистами и умеренными, выступавшими за реформы (прежде всего, Чжоу Эньлай и Дэн Сяопин).
1971 год стал годом больших перемен в Китае. В 1971 году Культурная революция вызвала большие потрясения, а здоровье Мао продолжало ухудшаться. Это способствовало тому, что Чжоу Эньлай все больше играл руководящую роль на втором плане, что привело к тому, что в 1973 году он был избран «заместителем председателя Коммунистической партии», что поставило его в положение преемника Мао. Также в 1971 году Китаю угрожал Советский Союз, который в военном отношении был намного мощнее и имел с Китаем общую границу протяженностью 2500 миль, что привело к росту угроз на границе. В 1975 году, после ухода США из Вьетнама, который граничит с южным Китаем на расстоянии 900 миль, Россия заключила союз с Вьетнамом и ввела туда войска и оружие. Мао придерживался геополитического принципа: определить главного врага, нейтрализовать союзников врага и отвлечь их от врага. Мао определил Советский Союз как главного врага Китая и понял, что Советы находятся в войне с Соединенными Штатами, которая еще не стала горячей, но может стать таковой. Это заставило его сделать стратегический ход — сблизиться с США. Генри Киссинджер цитировал китайских чиновников: «Последнее, чего хотят империалисты США, — это победы советских ревизионистов в китайско-советской войне, поскольку это (позволит Советам) создать большую империю, более мощную, чем американская, по ресурсам и рабочей силе»(18).
Я также знаю, что Чжоу Эньлай, реформатор, хотел построить стратегические отношения с Соединенными Штатами на протяжении десятилетий, потому что мой близкий китайский друг Цзи Чаожу, который был переводчиком Чжоу Эньлая в течение 17 лет и переводил на первых переговорах Киссинджера и Чжоу Эньлая, сказал мне, что так оно и было.(19) Китай хотел построить отношения с Соединенными Штатами, чтобы нейтрализовать российскую угрозу и в надежде, что это усилит его геополитическую и экономическую позицию. Поскольку в 1971 году стало особенно ясно, что налаживание отношений отвечает интересам и Китая, и Соединенных Штатов, они оба сделали предложения об установлении отношений. В июле 1971 года Генри Киссинджер, а затем в феврале 1972 года Ричард Никсон отправились в Китай, чтобы наладить отношения, а в октябре 1971 года Организация Объединенных Наций признала коммунистическое правительство Китая, возглавляемое Мао, и предоставила Китаю место в Совете Безопасности. Во время визита Никсона в феврале 1972 года Никсон и Чжоу Эньлай подписали соглашение (Шанхайское коммюнике), в котором США заявили, что «признают, что все китайцы по обе стороны Тайваньского пролива считают, что существует только один Китай и что Тайвань является частью Китая. Правительство Соединенных Штатов не оспаривает эту позицию. Оно подтверждает свою заинтересованность в мирном решении тайваньского вопроса самими китайцами. Исходя из этой предпосылки, оно подтверждает конечную цель вывода всех американских войск и военных объектов с Тайваня. В то же время она будет постепенно сокращать свои силы и военные объекты на Тайване по мере снижения напряженности в этом районе». В отношениях между США и Китаем воссоединение с Тайванем является наиболее спорным вопросом, причем обещание воссоединения часто предлагалось, а затем отзывалось китайцами.
После этих шагов сближения и примирения в 1971-72 годах начались отношения США с Китаем, торговые и другие виды сотрудничества.
1976 год стал знаменательным, потому что в этот год умер Чжоу Эньлай (в январе 1976 года), умер Мао Цзэдун (в сентябре 1976 года), и в Китае произошла первая смена поколений.
С 1976 по 1978 год шла борьба за власть между «Бандой четырех» (бескомпромисные консерваторы, содействовавшие Культурной революции) и реформистами (которые стремились к модернизации экономики и открытости внешнему миру и выступали против Культурной революции). Дэн и реформисты победили, в результате чего Дэн Сяопин стал верховным лидером в 1978 году. В стране всегда есть политические конфликты из-за разногласий в том, как управлять страной и кто должен обладать какими полномочиями. Они становятся особенно жестокими, когда процесс передачи власти не является кристально ясным и не соблюдается всеми ключевыми игроками, обладающими властью. Среди этой политической борьбы существуют различные фракции, которые как борются с другими фракциями, так и идут на компромисс, чтобы принимать решения по управлению. Для того чтобы система управления субъекта выжила (т.е. семьи, организации, империи, династии), эти фракции должны ставить выживание и процветание субъекта выше всего остального, безусловно, выше мнения и власти любого человека, и достигать компромиссов для достижения этой устойчивости. Так было в Китае в то время. Существовали фракции лидеров коммунистической революции, которые глубоко заботились о выживании новой династии (т.е. выживании коммунистической партии) и были в состоянии принимать решения о том, как ею управлять. В период между смертью Мао и получением Дэном главной руководящей роли, среди этих влиятельных лидеров был достигнут консенсус, чтобы отдать временную руководящую роль другому старшему лидеру (Хуа Гофэну), который был классическим компромиссным выбором, поскольку он был недостаточно влиятелен, чтобы раздражать большинство людей и сохранить руководящую позицию. Более жесткой фракции «Банды четырех», которую возглавляла жена Мао, не хватало навыков, не было широкой поддержки, а после ухода Мао не было поддержки лидера, поэтому от них быстро избавились. Дэн, который был очень опытен, предан коммунистической революции в Китае с первых дней ее существования и пользовался всеобщим уважением, был очевидным выбором либо в качестве высшего администратора (т.е. премьера), либо в качестве соперника Хуа. Со временем среди высокопоставленных сторонников партии, особенно среди реформистов, возникла широкая поддержка Дэна как главного лидера среди равных, что привело к его постепенному восхождению.
В то же время возросла угроза со стороны вьетнамской и советской деятельности. В 1978 году Вьетнам и Советский Союз подписали соглашение о расширении военного сотрудничества, что привело к наращиванию военного присутствия России во Вьетнаме, а вьетнамское правительство провело массовую облаву на этнических китайцев и поместило их в лагеря для задержанных. В принципе, когда есть слабое и разобщенное руководство, особенно во время смены руководства, враги рассматривают это как время уязвимости, что повышает вероятность совершения ими какой-либо атаки. В условиях смены руководства и угрожающих шагов со стороны Вьетнама и Советов, в Китае этого опасались.
*h4
Фаза 2, с 1978 по 2013 год: Фаза Дэна и преемников Дэна, когда Китай набирал силу за счет экономических реформ и открытости, не создавая угрозы для других стран.
Дэн Сяопин стал главным лидером Китая в 1978 году в возрасте 74 лет, имея за плечами богатый опыт. Он был «реформатором», поэтому с 1978 года и до своей смерти в 1997 году наиболее важные политические установки Дэна Сяопина выражались одной фразой: «реформа» и «открытость». Реформа означала «рыночные реформы», то есть использование рынка для распределения ресурсов и мотивации людей, а «открытость» означала взаимодействие с внешним миром для обучения, совершенствования и торговли. Это привело к тому, что Коммунистическая партия Китая начала внедрять капитализм(20) и открываться внешнему миру. Дэн знал, что эти два взаимосвязанных направления — «реформы» и «открытость» — сделают Китай сильнее в финансовом отношении, если этому не помешают гораздо более мощные иностранные державы, желающие помешать Китая, который был еще слаб, поэтому ключевым моментом была реализация этих направлений таким образом, чтобы они приносили пользу и не угрожали этим иностранным державам, прежде всего Соединенным Штатам. В 1979 году Дэн установил полноценные дипломатические отношения с США, что соответствовало его стратегии по открытию и реформированию Китая. В то время Китай был крайне беден — доход на душу населения составлял менее 200 долларов в год — поэтому Китай нуждался в улучшении и не представлял угрозы для развитых стран, особенно для США.
В самом начале, в феврале 1979 года, Дэн вторгся во Вьетнам, нападение на который было на вмешательство Мао в Корейскую войну в начале его правления, которое было направлено на устранение растущей угрозы на границе Китая и наглядную демонстрацию готовности Китая сражаться, чтобы защитить себя. После месячной борьбы Китай отступил, считая, что он добился своего.
В начале своей деятельности Дэн изложил 70-летний план: а) удвоить доходы и обеспечить население достаточным количеством еды и одежды к концу 1980-х годов; б) увеличить ВВП на душу населения в четыре раза к концу 20-го века (что было достигнуто в 1995 году, на пять лет раньше срока); в) увеличить ВВП на душу населения до уровня развитых стран среднего уровня к 2050 году (к 100-летию КНР). В основе этой цели лежал план кардинального улучшения системы образования в Китае.(21) Он хотел иметь социалистическую рыночную экономику, которую он называл «социализмом с китайской спецификой», что было бы достигнуто путем принятия всех фактов, чтобы «искать истину из фактов». Он сделал этот радикальный сдвиг, не критикуя Мао или марксизм-ленинизм, который, по его мнению, означал всеобщее процветание. Вместо того чтобы рассматривать коммунизм и капитализм как противоборствующие идеологии, мне сказали, что эти, казалось бы, противоположные идеологии рассматривались через призму диалектического материализма Маркса — т.е. веры в то, что конфликтующие противоположности естественно идут вместе и что конфликты между ними и решение этих конфликтов естественно приводит к их разрешению, что способствует прогрессу по длинной дуге развития. Мне говорили, что он рассматривал это сосуществование коммунизма и капитализма как необходимую фазу на дуге развития к идеальному коммунистическому государству. Кроме того, преемственность и легитимность философии правительства при проведении больших реформ, направленных на то, чтобы сделать Китай богаче и сильнее, были очень важны, поэтому сосуществование коммунизма и капитализма, несомненно, было правильным шагом для Китая.
Дэн также реформировал структуру принятия решений в правительстве. В частности, он перевел процесс принятия государственных решений в Китае от процесса, в котором доминировал один лидер (ранее Мао), к процессу, в котором Постоянный комитет Политбюро принимал решения, используя большинство голосов, когда консенсус не мог быть достигнут. Он также изменил систему выбора постоянных членов Политбюро: верховный лидер лично выбирал членов, а затем выбирал их путем консультаций и переговоров с опытными партийными старейшинами, отбирая, как правило, наиболее квалифицированных государственных служащих. Для того чтобы институционализировать свою философию и то, как она будет реализовываться в этом правительстве, Дэн разработал новую версию конституции Китая, которая была принята в 1982 году. Эта новая конституция также внесла ряд изменений для содействия экономическим реформам и политике открытых дверей, к которым стремился Дэн. Она ввела такие изменения в управлении, как ограничение срока полномочий руководства двумя пятилетними сроками (10 лет) и ограничение власти одного лидера, сделав принятие решений более коллективным. Новая конституция также предусматривала больше свобод, таких как свобода религии, свобода мнений, свобода слова и свобода прессы. Эти реформы впоследствии привели к первому упорядоченному и основанному на правилах переходу власти от Дэна к другим членам Постоянного комитета Политбюро нового поколения, сначала во главе с Цзян Цзэминем, затем во главе с Ху Цзиньтао, причем эти переходы происходили через установленные 10-летние ограничения срока полномочий. Каждая последующая команда руководителей следовала по одному и тому же основному пути Дэна — сделать Китай богаче и могущественнее, сделав экономику более рыночной/капиталистической и расширив торговлю Китая с другими странами и обучение у них, при этом другие страны чувствовали скорее радость, чем угрозу от взаимодействия и торговли с Китаем.
Воссоединение Китая путем возвращения территорий, отнятых во время «века унижений», также было очень важной долгосрочной целью. Дэн достиг прогресса в этом направлении, когда в 1984 году после долгих переговоров с Великобританией было достигнуто соглашение о том, что Гонконг вернется под контроль Китая в 1997 году, в соответствии с подходом «одна страна — две системы». Затем в 1986 году Китай достиг соглашения с Португалией, чтобы добиться возвращения Макао под контроль Китая в 1999 году.
В 1984 году у меня был первый прямой контакт с Китаем. С тех пор мои прямые контакты, а также факты, которые я узнал, повлияли на мою точку зрения. Поскольку эти контакты были очень ценны для меня и помогут вам понять мою точку зрения, я буду ссылаться на некоторые из них, когда это будет уместно. В то же время, поскольку я не хочу быть неосторожным, я не буду передавать информацию, которая, по моему мнению, не понравилась бы тем, кто мне ее передал, и я буду избегать упоминания имен ныне живущих людей.
В 1984 году я впервые посетил Китай по приглашению Китайской международной трастовой инвестиционной корпорации (CITIC), которая была единственной «компанией-окном во внешний мир» (что означает единственную компанию, которой было разрешено свободно вести дела с внешним миром), чтобы объяснить им, как работают мировые финансовые рынки. Компания была создана как продолжение политики Дэна «реформ и открытости», а управлял ею старый китайский капиталист Ронг Ирен, который решил остаться в Китае даже после того, как его семейный бизнес был национализирован. CITIC была создана для того, чтобы изучать и экспериментировать с внешним миром и капитализмом.
Китай тогда был очень бедным и отсталым. Однако мне сразу стало ясно, что его жители были умными и цивилизованными. В этом отношении он не был похож на большинство других неразвитых стран, к которым я привык, потому что китайская отсталость объяснялась тем, что люди просто не знали или не имели доступа к тому, что было доступно во внешнем мире, и потому что они работали в демотивирующей системе. Например, я дарил людям, включая самых высокопоставленных, калькуляторы за 10 долларов, которые они считали чудодейственными устройствами. В то время люди не могли выбирать карьеру или работу, они не получали никаких финансовых стимулов за хорошую работу, все предприятия (включая небольшие рестораны) принадлежали государству и управлялись бюрократически, не было права собственности на имущество, такое как дом, и не было никакого контакта с тем, что может предложить мир в плане передового опыта и продуктов.
Поскольку было ясно, что закрытая дверь была барьером, который привел к существованию двух разных экономических уровней в Китае и в развитых странах, мне было ясно, что устранение этого барьера — это только начало, которое естественным образом уравняет их экономические уровни, как вода без ограничений естественным образом стремится к одному уровню. Было легко представить себе, как происходят эти изменения. Я помню, как на 10-м этаже «Шоколадного здания» компании CITIC читал лекцию, показывал в окно на двухэтажные хутонги (бедные районы) и говорил своим слушателям, что пройдет совсем немного времени, и хутонги исчезнут, а на их месте появятся небоскребы. Они не верили мне и говорили: «Вы не знаете Китай», а я отвечал, что они не знают силу экономического арбитража, который произойдет в результате открытия. Эта открытость была самой большой силой, способствовавшей высоким темпам улучшения, которые мы наблюдали в течение последних 40 лет. Хотя открытие создало большие естественные возможности, китайцы воспользовались ими по максимуму и добились результатов, превзошедших мои самые смелые ожидания. Они сделали это путем проведения и реализации реформ Дэна, поддержанных уникальным китайским культурным наследием. Эти реформы позволили китайскому народу достичь исключительных результатов, заложенных в плане Дэна. Глобализация и желание всего мира включить в него Китай также очень помогли. В то время я часто слышал, что заявленная цель заключалась в том, чтобы «разбить железную рисовую чашу», то есть отказаться от демотивирующей гарантированной занятости и гарантированных базовых льгот и заменить их более стимулирующей компенсацией.
Дэн был очень умным, жаждущим учиться человеком, которому помогали знающие люди извне, чтобы добиться экономического прогресса Китая на желаемой дуге развития. Он также дал указание своим политикам учиться у посторонних так же, как и он сам. Именно поэтому меня и многих других пригласили туда. Именно поэтому Дэн обратился за советом к другим мировым лидерам, особенно к лидерам «стран-тигров», которые были культурно близки Китаю, в частности к Ли Куан Ю из Сингапура. Я помню ужин с главой китайского министерства торговли (MOFTEC) в Пекине, на котором он рассказал много подробностей о том, как работает сингапурский аэропорт (например, как долго пассажиру приходится ждать, чтобы получить свой багаж в пункте выдачи багажа), как сингапурцы добились таких высоких результатов и как Китай собирается внедрить эту практику. Много лет спустя у меня была возможность принять Ли Куан Ю у себя дома. На том ужине, где присутствовали и другие уважаемые гости, мы спросили его, что он думает о различных лидерах того времени, что он думает о великих лидерах прошлого и что делает великих лидеров великими. Нам очень хотелось узнать его точку зрения, поскольку он знал большинство величайших лидеров на протяжении большей части последних 50 лет и был одним из величайших лидеров на протяжении этих 50 лет. Он сказал, что Дэн был величайшим лидером 20-го века. Почему? Потому что Дэн непредвзято изучал и изменял Китай для развития своего народа, он был умным и мудрым, он был чрезвычайно практичным, и он добился больших результатов для своего населения численностью около миллиарда человек...
Хотя Дэн официально покинул Постоянный комитет Политбюро в 1987 году, он оставался фактическим лидером Китая, который продолжал открываться и становиться более капиталистическим в бешеном темпе. В течение нескольких лет мне довелось быть небольшой частью эволюции Китая в сторону капитализма.
В 1989 году моя подруга Ван Ли (которая отвечала в CITIC за торговлю облигациями и создание ведущей платформы для торговли облигациями) познакомила меня с группой из семи человек (среди которых была и она), назначенных семью компаниями по просьбе дальновидного экономического реформатора и историка Ван Цишаня для создания организации (Исполнительный совет фондовой биржи, известный как SEEC (Stock Exchange Executive Council)) для создания первых фондовых рынков в этом новом Китае. Китай был еще очень беден, поэтому офис SEEC располагался в убогом отеле, а группа не имела достаточного финансирования. Тем не менее, у этой небольшой группы было то, что имело наибольшее значение — четкая миссия по созданию больших изменений, умные люди с хорошим характером, открытость, позволяющая быстро учиться, и решимость достичь своих целей. Для них это была не работа, а благородная миссия — помочь своей стране. В последующие десятилетия я видел, как они и многие другие создавали китайские финансовые рынки, чтобы они стали одними из крупнейших в мире по той же причине. Я был в восторге от того, что помогал им. Благодаря всему этому я проникся глубокой симпатией и уважением к китайскому народу, китайской культуре и быстрым темпам развития, которые обеспечили эти силы.
Затем произошло потрясение, которое заставило всех поставить под сомнение практически все. В 1989 году движение за демократизацию Китая развивалось, росло и привело к демонстрациям. Вопрос о том, как далеко можно зайти в демонстрациях, которые могут стать либо а) здоровым выражением горячих взглядов людей, либо б) нежелательной анархией или революцией, возникает и обсуждается большинством лидеров, когда разгораются внутренние столкновения. Это один из больших вопросов, который разделяет лидеров на два лагеря (например, эти дебаты сейчас идут в Соединенных Штатах, разделяя тех, кто хотел бы установить более строгий контроль за соблюдением закона и порядка и тех, кто хотел бы менее строгого контроля за законом и порядком. Во время китайских продемократических демонстраций в течение восьми недель шли дебаты и среди руководства страны был раскол по вопросу о том, как справиться с этим движением. Поскольку Дэн сам в молодости был участником демонстраций против китайского правительства и революционером, пока не победил и не стал частью истеблишмента, я предполагаю, что он должен был в какой-то степени быть близок к тем молодым протестующим.22 Дэн сделал решающий выбор — отодвинуть в сторону тех, кто был бы более терпим к демонстрациям, и продолжить подавление этого движения консерваторами. В то время большинство китайцев, с которыми я общался, беспокоились, что Китай вернется к старым порядкам Мао/«Банды четырех». Моя очень близкая китайская подруга из CITIC, мадам Гу, которая приехала в Нью-Йорк и чей брат был министром обороны Китая, в то время находилась с моей семьей, поэтому я видела события ее глазами, а также глазами других китайских друзей. Мадам Гу была идеалистической последовательницей Мао в первые годы после «освобождения». Затем, когда началась Культурная революция, она потеряла мужа из-за преследований (он был вынужден покончить жизнь самоубийством), и под давлением Красной гвардии ее стали сторониться друзья. Она пережила этот ужасный опыт и стала работать на благо страны, которую любила, и поднялась до руководящей должности в компании CITIC, где я и встретил ее в 1984 году. Она буквально плакала от перспективы вернуться в то время. Как и многие другие, она переживала, что эти репрессии означают конец реформ и открытости Китая и возвращение к тем старым страшным дням. Протесты на площади Тяньаньмэнь стали шоком для всего мира и значительно отбросили назад отношения большинства стран с Китаем. Однако они не помешали Дэну и его правительству продолжить реформы. Со временем большинство моих китайских друзей, которые были убиты горем из-за подавления протестов, решили, что правительство сделало правильный шаг, потому что больше всего эти друзья боялись революционных беспорядков. Поэтому реформы и политика открытости продолжались.
Экономика продолжила свой бурный рост, и возобновились хорошие отношения с другими странами. На самом деле, отношения и торговля с Западом стали лучше, чем когда-либо, поскольку глобализация набирала обороты. Можно сказать, что глобализация, которая очень помогла Китаю, началась в 1995 году с образованием Всемирной торговой организации и продлилась до 2016 года, когда был избран Дональд Трамп. Китай присоединился к ней в 2001 году. С тех пор позиции Китая в мировой торговле резко возросли. В 2001 году у США было больше торговли, чем у Китая, с 80% стран. Сейчас Китай является более крупным торговым партнером, чем США, примерно с 70% стран. (23)
В этот период глобализации между Китаем и США сложились симбиотические отношения, в которых китайцы продавали американцам потребительские товары, которые производились чрезвычайно рентабельно и продавались недорого, а китайцы ссужали США деньги на покупку своих потребительских товаров. Для американцев это была чертовски выгодная сделка «купи сейчас, заплати потом». Китайцам это нравилось, потому что они накапливали свои сбережения в мировой резервной валюте, владея американскими долговыми обязательствами, а американцы получали все дешевые товары, занимая деньги на их приобретение. Мне показалось странным, что китайцы, которые зарабатывали примерно одну сороковую того, что в среднем зарабатывали американцы, одалживали деньги американцам на покупку потребительских товаров, поскольку богатые люди находятся в более выгодном положении для кредитования, чем бедные. Для меня это было шокирующим отражением того, насколько больше американцы готовы влезать в долги, чтобы финансировать свое чрезмерное потребление, и насколько больше китайцы ценят экономию. Это также было отражением того, как жители развивающихся стран хотят сберегать в облигациях/долге ведущих стран с резервной валютой, что приводит к наращиванию долговых активов развивающихся стран и способствует чрезмерной задолженности стран с резервной валютой.
В то же время китайцам пришлось иметь дело с внутренним долговым кризисом, которому они позволили разрастись. В 1991 году долговые и экономические проблемы, названные «трехсторонним долговым кризисом», — поскольку 1) пять основных государственных банков Китая в течение ряда лет кредитовали 2) крупные, неэффективные и убыточные государственные предприятия под неявную гарантию 3) центрального правительства — необходимо было решить эту проблему, чтобы улучшить систему. Реструктуризация экономики с целью повышения ее эффективности путем «разрушения железной рисовой чаши» была проведена под руководством Чжу Жунцзи, который был смелым реформатором на самом верху партии. Этот процесс был крайне противоречивым и задел многих людей, получавших выгоду от старой системы, поэтому для его осуществления потребовалось много смелости и ума, а также поддержка сверху. Лучшие мировые практики (например, использование «плохих банков» для изъятия, продажи и списания плохих долгов) были применены с учетом Китайской специфики. Это помогло перевернуть страницу, чтобы начать все с чистого листа, что стимулировало экономический рост. Он также руководил проведением других многочисленных экономических реформ. Самые высокопоставленные современные экономические политики помогали ему в те времена и извлекли уроки из этого опыта, которые помогают им в их нынешней работе. В 1998 году он стал премьером и в этом качестве продолжал активно проводить реформы, направленные на модернизацию и повышение эффективности китайской экономики. В 2003 году он ушел в отставку.
В 1995 году я отправил своего 11-летнего сына Мэтта в Китай, чтобы он жил с мадам Гу и ее мужем и ходил в бедную местную школу (Shi Jia Hu Tong Xiao Xue). (24) Мэтт много раз ездил со мной в Китай, начиная с трехлетнего возраста. Он ходил со мной на встречи, где добрые китайцы, с которыми я встречался, давали ему печенье и молоко, пока мы встречались. Он посещал обеды и ужины, которые были веселыми банкетами, и хорошо узнал мадам Гу, которая очень любила его, поэтому у них были прекрасные отношения. Так он полюбил китайский народ и Китай. Мадам Гу знала, что я (и моя несколько нерешительная жена) хотели бы, чтобы Мэтт жил в Китае и жил жизнью местного китайского ребенка. Мы все знали, что ему будет очень трудно, но хорошо. Условия его жизни были бы базовыми (например, горячая вода обычно была только два дня в неделю). Школы в Китае тогда, как и почти все остальное, были плохими. Он не знал языка, поэтому ему пришлось учиться методом погружения, что он и сделал. Хотя его школа была бедной (например, тепло было только в конце ноября, поэтому ученики ходили на занятия в пальто), я видел, что там были умные и заботливые учителя, которые давали детям отличное, полное образование, включающее развитие характера. Хотя образ жизни Мэтта был бедным, он получил превосходное образование, любовь и лучшее развитие, чем в нашем богатом обществе. Он установил глубокие привязанности со своими учителями и друзьями, которые существуют до сих пор. Этот опыт навсегда изменил его жизнь и заставил его основать фонд помощи китайским сиротам, которым он руководил в течение 12 лет, что привело его и меня к гораздо большему опыту общения с китайским народом и китайской культурой в Китае. Поскольку я был в восторге от Китая и его перспектив, я, через свою компанию Bridgewater, также нанял местную инвестиционную команду, которая работала на местах, чтобы инвестировать американские институциональные деньги в китайские предприятия, которые казались мне привлекательными, чем я занимался в течение нескольких лет и прекратил эту деятельность, потому что мне показалось слишком сложным управлять ею и Bridgewater дома. Я сделал пару крошечных инвестиций, которые оказались прибыльными, но никогда не обращался к институциональным инвесторам за их деньгами, чтобы вложить их туда. Этот опыт, а также опыт общения с китайскими друзьями, которых я знал ранее, привел меня к сотрудничеству с широким кругом китайцев, от самых скромных до самых высоких, которых я стал по-настоящему любить и уважать.
В 1995-96 годах стало широко известно, что здоровье Дэна ухудшается. Мне сказали, что китайские лидеры беспокоились, что его уход из жизни будет рассматриваться как возможность для тех, кто выступает против китайской власти, бросить ей вызов, и они особенно беспокоились, что тайваньцы проведут референдум в пользу независимости, что было бы недопустимо. Новый лидер Тайваня, выступающий за независимость (Ли Тэн-хуэй), был только что избран, и к нему относились благожелательно, чего обычно старались избегать. Напряженность в отношениях между США и Китаем росла. Мадам Гу знала китайского чиновника, отвечавшего за отношения с Тайванем, и организовала для меня встречу с ним, чтобы помочь мне понять китайскую точку зрения. Он объяснил, что Китай пойдет на все, включая войну, чтобы не допустить проведения референдума на Тайване, который приведет к независимости, и повторил то, что я уже говорил вам о том, что воссоединение с Тайванем означает для китайских лидеров. Он также объяснил, что если референдум и движение к независимости произойдут, и новый лидер позволит этому случиться, это будет невыносимо для китайского народа, потому что этот лидер продемонстрирует, что он слишком слаб, чтобы руководить. Поэтому этого просто не может произойти. Он также объяснил, что они следят за еженедельными опросами, показывающими, насколько широко поддерживается независимость, и они заметили, что жестокое подавление Россией повстанцев в Чеченской республике привело к снижению поддержки независимости, и он объяснил, что китайцам необходимо четко обозначить свою позицию с помощью серии ракетных испытаний в Тайваньском проливе. В марте 1996 года президент Клинтон, у которого приближались президентские выборы, направил две авианосные группы в Тайваньский пролив, чтобы проплыть через него, демонстрируя американскую поддержку. Произошло много военных перемещений и угроз с обеих сторон. Тайваньцы так и не провели референдум, поэтому мои китайские друзья считали, что их действия были успешными, а китайцы так и не пошли дальше угроз, что заставило американцев считать, что они унизили китайцев (об этом я узнал только недавно от американского друга, который участвовал в отправке американских авианосцев в Тайваньский пролив). Это положило конец «Третьему кризису в Тайваньском проливе». В результате этого кризиса китайцы больше не хотели оказаться в неполноценном военном положении, поэтому они значительно укрепили свой военный потенциал для действий в этом регионе. Я говорю об этом, чтобы показать: а) насколько важно воссоединение Тайваня с Китаем и б) насколько рискованной была ситуация 25 лет назад, когда Китай не был так силен в военном отношении, как сейчас, поэтому я буду очень беспокоиться, если мы увидим «четвертый кризис в Тайваньском проливе».
Дэн умер 19 февраля 1997 года.
Результаты деятельности Дэна и китайского народа говорят сами за себя. Когда Дэн пришел к власти, около 90% (25) населения жило в крайней нищете; после его смерти это число составляло около 40%, а к 2013 году снизилось до менее 2%. (26) С начала реформ Дэна в 1978 году и до его смерти в 1997 году китайская экономика росла в среднем на 10% в течение почти 20 лет, таким образом, экономика выросла более чем в шесть раз при среднем уровне инфляции около 8%. Его резервы выросли с 4 млрд долларов до почти 150 млрд долларов (с поправкой на инфляцию в сегодняшних долларах резервы выросли более чем на 250 млрд долларов). Резервы увеличились с 60% годового импорта в 1978 году до более 125% импорта к 1998 году (к тому времени резервы покрывали почти 800% суммы, необходимой для обслуживания внешнего долга).
Преемники Дэна, Цзян Цзэминь и Ху Цзиньтао, и их команды продолжили реформы и продвижение вперед, пережив множество взлетов и падений (хотя больше взлетов, чем падений), например, рецессию 1992 года. В этот период пришлось решать проблему «трехстороннего долга» (когда государственные банки ссужали деньги государственным предприятиям под неявные гарантии центрального правительства), а в 1997 году разразился азиатский финансовый кризис. Китай, которому Чжу Жунцзи поручил руководство этой работой, провел очень успешную реструктуризацию долгов и корпоративных структур для решения проблемы, которая включала в себя продажу государственных предприятий, которые управлялись бюрократическим аппаратом крайне неэффективно, наращивание экспорта и валютных резервов, подавление коррупции, развитие и совершенствование рынков и их функционирования. Все эти и другие рыночные и экономические изменения были важными эволюционными шагами на этом пути. Мне повезло, что я принимал непосредственное участие в некоторых из них на низовом уровне — например, в реструктуризации долга и продаже активов, — что позволило мне установить тесный контакт и сформировать точку зрения, которые я имею сейчас. Хотя в то время эти события казались более значительными, чем в ретроспективе, все они были значительными достижениями умных китайцев, которые стремились к прогрессу Китая. По пути я также столкнулся со случаями коррупции и плохого поведения, а также с продолжающейся борьбой между хорошими и плохими субъектами, которая привела к реформам и результатам, которые мы наблюдаем.
Эта фаза цикла была временем большого прогресса в Китае. Как это обычно бывает в послевоенные периоды мира и процветания, когда ведущей державе ничего не угрожает, а развивающиеся страны еще не представляют угрозы, ведущие развивающиеся страны (в данном случае, прежде всего, Китай) могут многому научиться у ведущих держав (в данном случае, прежде всего, у США), пока они работают в симбиозе, пока развивающиеся державы не станут достаточно мощными, чтобы угрожать ведущим державам. В дополнение к выгоде от обучения, они получают выгоду от торговли друг с другом, пока это не становится невыгодным, и они получают выгоду от симбиотического использования рынков капитала, пока это не становится невыгодным.
Если говорить точнее, то период быстрого роста в Китае с 1978 по 2008 год произошел потому, что 1) мир все еще находился в фазе мира и процветания Большого цикла, в котором глобализация и капитализм — т.е, убеждения, что товары и услуги должны производиться там, где они могут быть произведены наиболее экономически эффективно, должно быть свободное передвижение талантливых людей без предрассудков относительно их национальности, национализм — это плохо, а глобальные равные возможности и стремящийся к прибыли капитализм — это хорошо, — были общепризнанными путями к лучшему миру в то же время, как 2) в Китае в 1978 году Дэн Сяопин качнул маятник от коммунистической и изоляционистской политики, которая работала ужасно, к «рыночной»/«государственно-капиталистической» и политике открытых дверей, которая работала потрясающе. Это привело к тому, что Китай многому научился, привлек много иностранного капитала и стал гигантским экспортером и крупным держателем сбережений.
По мере того как китайцы учились и становились более способными производить товары с меньшими затратами, они обеспечивали мир сначала недорогими товарами, а затем более современными, и в процессе стали намного богаче. Так же поступили и другие развивающиеся страны, мир расширялся, а разрыв в благосостоянии между самыми богатыми и самыми бедными странами сокращался, поскольку самые бедные страны росли быстрее всех, а самые богатые страны росли медленнее. В этот период система подняла почти все лодки, особенно лодки глобалистской элиты, и угрозы на горизонте не были очевидны. В этот период Китай стал державой, почти сравнимой с Соединенными Штатами, и вместе они создали большую часть нового богатства и новых технологий, в то время как остальной мир отстал от лидеров. Европа, которая была источником величайших мировых держав с 15-го до 20-го века, стала относительно слабой, а Япония и Россия стали второстепенными державами. Все остальные страны были периферийными; такие страны, как Индия и несколько развивающихся стран, улучшили свое положение, хотя ни одна из них не достигла статуса мировой державы.
*h4
С 2008 года: Возникновение конфликта между США и Китаем и конец глобализации
Как это обычно бывает, периоды процветания, финансируемые за счет роста долга, приводят к образованию долгового пузыря и большому разрыву в благосостоянии. Пузырь лопнул в 2008 году (как в 1929 году), поэтому мировая экономика сократилась, пострадали американцы среднего класса и другие жители других стран (как в 1929-32 годах), процентные ставки были снижены до 0% (как в 1931 году), что было недостаточным смягчением, поэтому центральные банки напечатали много денег и купили много финансовых активов в 2008 году (как в 1934 году), что привело к росту цен на финансовые активы в большинстве стран начиная с 2009 года (как в 1933-36 годах), от чего выиграли те люди, у которых были финансовые активы («имущие»), больше, чем «неимущие», поэтому разрыв в благосостоянии увеличился (как в 1933-38 годах). Именно тогда «неимущие», которые проигрывали от глобализации, особенно те, кто видел, что их рабочие места занимают китайцы и иммигранты, начали восставать против элиты, которая получала выгоду от глобализации. Как это обычно бывает, когда плохие экономические времена совпадают с большим разрывом в благосостоянии, во всем мире, как и в 1930-е годы, усилились популизм и национализм. Именно тогда угрозы восходящих держав, бросающих вызов ведущим мировым державам, стали более очевидными, а эпоха мира, процветания и глобализации начала сходить на нет, и началась эпоха конфликтов между богатыми и бедными внутри стран и между восходящей страной (Китаем) и доминирующей мировой державой (США).
В этот период китайцы держали много долговых обязательств, номинированных в долларах США, особенно кредиторов американских государственных агентств Fannie May и Freddie Mac. Довольно долгое время правительство США не давало китайским держателям этих долгов понять, будет ли правительство США поддерживать эти долги. У меня были беседы с ведущими китайскими держателями этого долга, а также с Дэвидом Маккормиком (который сейчас является генеральным директором Bridgewater, а тогда был заместителем министра финансов США по международным делам) и Хэнком Полсоном (который в то время был министром финансов США). Мы все были впечатлены их внимательностью и сотрудничеством при решении дилеммы, которую создали США.
В ноябре 2008 года, в разгар мирового финансового кризиса, лидеры стран «Большой двадцатки» собрались в Вашингтоне и договорились совместно стимулировать свои экономики с помощью агрессивной стимулирующей фискальной и монетарной политики, которая требовала значительного увеличения государственного долга и создания центральными банками денег и кредитов для его финансирования. В период 2009-12 годов рост долга в Китае значительно опережал экономический рост в результате масштабного стимулирования фискальной и денежно-кредитной политики, которая была развернута, чтобы помочь вывести китайскую и мировую экономику из состояния слабости.
*h4
Фаза 3, с 2012 года по настоящее время: Фаза Си в становлении мировой державы
В 2012 году к власти пришел Си Цзиньпин, и была выбрана новая администрация. Следуя установленной последовательности, были выбраны члены Политбюро, затем министры, затем заместители министров, затем те, кто занимал высшие подчиненные должности, и затем были составлены первые планы. Как и у большинства новых лидеров, приходящих к власти, было много волнений и желания добиться больших улучшений. Процесс разработки планов включал в себя множество мозговых штурмов по поводу того, какая политика и планы были бы наиболее подходящими. Мне посчастливилось участвовать в нескольких из них, где велись очень откровенные разговоры о том, как справиться со многими сложными и деликатными ситуациями, в том числе о том, как справиться с коррупцией, чрезмерным долгом и другими подобными вещами. Это было замечательное сотрудничество людей с разными взглядами, которые хотели помочь. Откровенность, открытость, дружелюбие и интеллект, которые были привнесены в эти обсуждения, были замечательными. Эти политики ясно чувствовали, что необходимо провести экономические реформы (т.е. перейти к более рыночному распределению ресурсов, что включает в себя меньшую поддержку нерентабельных государственных предприятий и меньшую защиту организаций, выдающих плохие кредиты), резко сократить коррупцию и повысить верховенство закона.
С тех пор я внимательно изучал их финансовые и экономические обстоятельства и имел многочисленные беседы с ведущими экономическими политиками об их обстоятельствах и политике — об их чрезмерном росте задолженности, развитии и управлении их теневой банковской системой, развитии финансовых рынков, уязвимости их финансовой системы, торговом споре с США, других спорах и сотрудничестве с США и других вещах, происходящих в мире. Я старался смотреть на вещи их глазами и думать о том, что бы я делал на их месте, а они старались смотреть на вещи моими глазами. Мы обсуждали, как работают вещи (т.е. причинно-следственные связи), как они работали на протяжении истории, как они работают в данный момент, и мы обсуждали принципы, как правильно с ними справляться. Другими словами, я поделился с ними тем, что видел, точно так же, как я делюсь этим с вами в этом письме, и мы обсудили это, рассматривая обстоятельства примерно так же, как врачи рассматривают и обсуждают медицинские случаи. (27) Как вы, вероятно, уже знаете, я верю, что все работает как машина с вневременными и универсальными причинно-следственными связями. Китайские лидеры тоже так считают, поэтому мы обсуждали эти случаи и то, как вневременные и универсальные принципы того, как поступать в таких случаях, применимы к данной ситуации. Я обнаружил, что когда я получил полную картину всех соображений, с которыми они сталкивались, я почти всегда проводил бы ту же политику, которую проводили они, потому что механика ситуаций оправдывала такие действия. Я, конечно, больше всего сосредоточился на экономических и рыночных вопросах, хотя наши дискуссии охватывали и другие вопросы, такие как человеческая природа, культура и геополитика.
Что касается экономики и рынков, то при администрации Си Китай активно проводил политику реформирования и открытия рынков и экономики, контроля и управления ростом долга, более гибкого управления валютой, поддержки предпринимательства и принятия решений, ориентированных на рынок, особенно в отраслях, в которых Китай хочет стать мировым лидером, установления разумных правил, управляемых хорошо развитыми регулирующими организациями, наращивания потенциала в технологиях и отраслях будущего, расширения экономических выгод для тех людей и тех частей страны, которые отстают больше всего, и контроля загрязнения окружающей среды. Он достиг многого, что соответствовало этим целям. Тем не менее, многие люди не видят этого, что, как я подозреваю, связано с тем, что: а) они происходят в то же время, когда ужесточаются другие меры контроля; б) приватизация и реформы государственных предприятий идут не так быстро, как некоторым хотелось бы; в) некоторые виды поддержки (например, доступность кредитов) для малых и средних организаций не так хороши, как для крупных государственных предприятий (что связано скорее с проблемами получения денег и кредитов для МСП, чем с сокращением намерений правительства содействовать развитию МСП); г) правительство все еще иногда ожидает, что малые и средние предприятия будут развиваться быстрее, чем крупные, d) правительство все еще иногда ожидает от банков и компаний нерентабельного кредитования и направляет экономику сверху вниз (потому что оно хочет направлять политику на то, что, по его мнению, лучше для целого), e) Китай координирует свои действия с бизнесом в достижении национальных целей, f) Китай не позволяет некоторым иностранным компаниям работать на тех же условиях, что и китайские компании в Китае, и g) Китай координирует фискальную и монетарную политику для регулирования экономики, чтобы достигать своих целей в большей степени, чем это делается в странах с основной резервной валютой — все это обычно непопулярно среди капиталистических аутсайдеров. Однако самая главная причина критики, более важная, чем любая из этих причин, заключается в том, что большинство людей не понимают перспектив тех, кто стоит у руля, и не понимают ряд обстоятельств, которые влияют на их решения и как они их взвешивают. В течение многих лет я изучал экономические и финансовые вопросы в Китае и много раз обсуждал их с ведущими китайскими экономическими политиками и, исходя из этой информированной перспективы, могу сказать вам, что я бы сделал почти то же самое, что и они, если бы был на их месте. Поэтому я думаю, что основная причина, по которой я смотрю на то, что китайцы делают в экономике и на рынках, более благосклонно, чем большинство некитайских наблюдателей, заключается в том, что мне посчастливилось иметь возможность видеть вещи их глазами, обсуждать и соглашаться с тем, как работают экономические и рыночные машины.
Самое большое различие между американским и китайским подходами к экономике и рынкам заключается в роли государства по отношению к роли рынка. Я не буду вдаваться в достоинства этих альтернативных подходов, но скажу, что именно правительственные лидеры всех стран должны найти оптимальный баланс между «государством» (т.е. влиянием и контролем правительства над экономикой) и «капитализмом» (контролем свободного рынка над экономикой и рынками капитала) посредством правильного управления и координации денежно-кредитной и фискальной политики. Каждый из них делает это по-своему. То, как китайцы это делают, может сбить с толку людей, которые не обсуждают то, что они делают, со своими политиками и не видят последовательности, которая существует среди этих кажущихся несоответствий. Например, президент Си заявил, что он хочет уменьшить роль правительства в ценообразовании и распределении ресурсов на микроуровне, увеличить развитие рынка капитала и стимулировать предпринимательство, в то же время он хочет сильно направлять макроэкономику, сильнее регулировать рынки, предоставлять государственные услуги и следовать марксизму. Это может сбить с толку тех, кто привык, что эти вещи не сочетаются, не общается с политиками, чтобы понять все их обстоятельства и их взгляды на них, и не следит внимательно за решениями, которые они принимают. Я считаю, что вижу последовательность в этих, казалось бы, противоречивых политиках и, в общем и целом, сделал бы то же самое, что и они, чтобы сделать мою финансовую систему, экономику и страну сильнее, если бы я был на их месте. В любом случае, я предлагаю вам не рассматривать их действия через призму простых стереотипов (например, «как поступают коммунисты») и принять тот факт, что они будут управлять своей экономикой посредством монетарной и фискальной политики теми способами, которые они считают наилучшими для себя, и стремиться лучше понять эти способы. Поскольку их результаты чрезвычайно впечатляют, мы не должны ожидать, что они откажутся от своего подхода в пользу нашего, и нам следует изучить их подход, чтобы увидеть, чему мы можем научиться у них, так же как они изучали и учились у нас. В конце концов, у нас есть конкуренция подходов, и, предположительно, больше всего мы хотим следовать лучшему подходу.
Что касается внешней политики, то за время правления Си Китай стал более сильным и решительным, в то время как США стали более конфликтными. ЕБолее конкретно, с 2012 года по настоящее время сильные стороны Китая росли; это становилось все более очевидным и более открыто демонстрировалось (например, план «Сделано в Китае до 2025 года» открыто демонстрировал смелые планы доминирования в определенных отраслях, в которых доминировали Соединенные Штаты) в то же время, когда возникла американская популистская реакция. Это стало наиболее очевидным после избрания Дональда Трампа.
В 2016 году Дональд Трамп, будучи популистом, был избран президентом Соединенных Штатов, поскольку он уловил настроение тех, кто пострадал от глобализации и разделял мнение, что Китай несправедливо забирает их рабочие места и нечестно конкурирует. Именно тогда глобализацию начали душить и взращивать протекционизм и национализм. В то время Китай стал настолько очевидно сильным и придерживался ряда практик, которые американские политики и большинство людей считали неприемлемыми. Кроме того, президент Си не скрывал экономическую мощь Китая и его амбициозные цели — доминировать в ряде отраслей, в которых доминировали США, выйти на мировой экономический уровень и более решительно заявить о себе в Южно- и Восточно-Китайском морях и в отношениях со странами региона АСЕАН. В результате возникло восприятие Китая как угрозы/врага, глобализация повернула вспять, и начались «войны», начиная с торговой и экономической, переросшие в технологическую, геополитическую и совсем недавно в войну капиталов. В течение этих лет Китай продолжал расти внутри страны и расширять свою инвестиционную и деловую деятельность за ее пределами. Например, Си разработал инициативу «Пояс и путь», которая обойдется более чем в 1 триллион долларов и затронет около 70 стран, а также инвестировал во многие другие страны, особенно в развивающиеся. Хотя эти шаги были оценены по достоинству многими из тех, кто получил деньги, ресурсы, торговлю и преимущества «мягкой силы» (например, дороги и другую инфраструктуру), в то же время они вызвали недовольство тех, кто в странах-получателях, которые испытывают проблемы с выплатой кредитов и считают Китай слишком контролирующим, а также США, поскольку это привело к усилению влияния Китая в этих странах, которое идет в ущерб влиянию США.
Что касается внутренней политики Китая, то в 2018 году Си: а) консолидировал власть вокруг себя и своих сторонников (так называемое «ядро» руководства), б) внес поправки в конституцию Китая, чтобы ясно показать, что Коммунистическая партия Китая контролирует все, в) отменил ограничения на срок полномочий для президента и вице-президента, г) создал контрольную комиссию, чтобы убедиться, что правительственные чиновники действуют в соответствии с желаниями партии, и д) закрепил в конституции концепцию Си под названием «Мысль Си Цзиньпина». Некоторые люди опасаются, что это означает переход к единоличному/автократическому руководству, схожему с руководством Мао. Я не могу иметь достоверное мнение о внутренних политических делах в Китае, но я передам то, что мне сказали, а именно, что этот противоречивый переход к более жесткому контролю и более широкому руководству Си произошел из-за убеждения, что Китай вступает в более сложную фазу в более сложном мире, и что в такие времена единство и преемственность руководства особенно важны, и будут еще более важны в течение следующих нескольких лет. Как уже упоминалось ранее, в периоды больших кризисов предпочтение отдается более автократическому и менее демократическому руководству.
Усилились конфликты между США и Китаем по поводу торговли, технологий, геополитики и, в некоторой степени, капитала. Затем разразилась пандемия, наступил экономический спад, началось массовое печатание денег и кредитов, возникли различные виды конфликтов (наиболее очевидные — протесты и беспорядки на расовой почве), и мы оказались там, где оказались. Где же мы оказались, и причем тут Китай?
Конфликты по поводу кражи интеллектуальной собственности, особенно посредством кибершпионажа, также сильно обострились. Мне говорят, что и Китай, и США стали гораздо более агрессивными в кибер- и некибершпионаже, хотя делают это по-разному. Я не эксперт в этом вопросе, но я разговаривал со многими американцами, занимающими ответственные посты, которые утверждают, что китайская кража интеллектуальной собственности у компаний стала гораздо более масштабной. Например, в ходе опроса, проведенного в феврале 2019 года, каждая пятая североамериканская компания, входящая в Глобальный совет финансовых директоров CNBC, заявила, что Китай украл их интеллектуальную собственность в течение последнего года.28 Если вы хотите ознакомиться с некоторыми американскими исследованиями, то рекомендуем их в этой сноске.29
В завершение нашего обзора произошедшего стоит сделать краткий обзор.
За последние 40 лет переход Китая от изоляции к открытости и от жесткого коммунизма к «рыночным реформам» и капитализму оказал большее влияние на экономику Китая, США и всего мира, чем что-либо другое. То, что произошло а) в Китае и в США, б) между ними и в) между ними и остальным миром, вызвало самые большие изменения в мире. Точнее, в результате того, что Китай открыл и реформировал свою систему, чтобы учиться у других стран, получить иностранный капитал и внедрить капиталистические методы, он многому научился, много эффективно производил, много экспортировал и зарабатывал, много кредитовал и инвестировал по всему миру, стал намного богаче и могущественнее и радикально изменил себя и весь остальной мир. В течение большей части этих лет это происходило в классический период глобального мира и процветания, когда ведущей империи ничего не угрожало, а глобализация и сотрудничество процветали. Этот период продолжался примерно до 2008-10 годов, когда Соединенные Штаты и весь мир стали более националистичными, конфронтационными и протекционистскими, следуя архетипической прогрессии Большого цикла. За эти 40 лет Китай превратился из одной из самых отсталых стран по моим восьми показателям могущества в одну из двух самых мощных стран, что особенно важно в экономическом, технологическом, военном и геополитическом плане.
Результаты их политики отражены в таблице ниже, где приведены лишь некоторые репрезентативные статистические данные. Эти и большинство других статистических данных чрезвычайно впечатляют. Например, объем производства на одного человека увеличился в 25 раз, процент людей, живущих за чертой бедности, снизился с 96% до менее 1%, средняя продолжительность жизни увеличилась в среднем на 10 лет, а среднее количество лет обучения выросло примерно на 80%. Я мог бы продолжать и продолжать перечислять статистические данные практически в каждой области, которые были бы столь же впечатляющими. Китай сейчас явно соперничает с США в ряде областей.
Что касается стоимости денег, то на графиках ниже показана стоимость китайской валюты, измеренная в долларовом выражении с момента введения юаня в 1948 году. Как видно, юань был фиксированным по отношению к доллару и золоту до 1971 года, когда а) доллар США обесценился по отношению к золоту и большинству других валют, включая юань, и б) все валюты (включая юань) обесценились по отношению к золоту. Именно тогда Китай, как и США и большинство валют, перешел к фиатной денежной системе, и темпы инфляции ускорились. Первоначальное повышение курса юаня по отношению к доллару нанесло ущерб экспорту и экономике, что привело к девальвации юаня с 1980 по 1994 год на 83% (или примерно на 12% в год), что повысило средний уровень инфляции в этот период до 7,8%. С 1997 по 2005 год юань был жестко привязан к доллару США на уровне 8,28 юаня за доллар, хотя и не находился в свободном обращении. В июле 2005 года юань был отвязан от доллара США и стал управляться по отношению к корзине иностранных валют (начиная с 8,11 юаня за доллар США). С тех пор юань испытывал некоторые колебания, но не обесценивался ниже курса 2005 года (на момент отмены привязки). На графике слева показана спотовая цена в долларовом выражении, а справа — в золотом выражении. Как видно, с 2014 года юань немного снизился (примерно на 2% в год) по отношению к доллару и немного больше (на 8% в год) по отношению к золоту.
Поскольку процентная ставка, полученная от владения китайской валютой, не была включена в эти спотовые цены, а процентная ставка, которую можно было бы получить, владея китайской валютой, была выше средней процентной ставки от владения долларами и выше процентной ставки 0% от владения золотом, общая доходность владения китайским юанем была выше, чем показано на предыдущих графиках. На данный момент у меня есть только китайские процентные ставки, начиная с 1980 года; на графике показана предполагаемая общая доходность от владения китайской валютой с тех пор как в долларах, так и в золоте.
Ключ к проведению разумной валютной политики, обеспечивающей надежную кредитную систему, которая работает как на заемщиков, так и на кредиторов, заключается в том, чтобы валюта не вызывала сильных подъемов или спадов по отношению к другим ведущим валютным курсам или ценам на товары и услуги. Китай управляет обменными курсами и процентными ставками для достижения этой цели примерно с 1985 года.
Это подводит нас к сегодняшнему дню. В четверг, 24 сентября, я опубликую последующую главу, посвященную отношениям и войнам между США и Китаем. В отличие от предыдущих глав, которые были посвящены прошлому, эта глава посвящена самым важным вещам, которые происходят между этими двумя странами сейчас. Если эта глава показалась вам интересной, то следующая покажется вам еще более интересной.
*h4
Примечание:
(1)Когда я решил изучить историю Китая, чтобы понять ее закономерности, я хотел начать с начала развитой цивилизации и не смог найти ее начало, потому что она уходила так далеко в прошлое. Мне пришлось бы начинать более чем за 2 000 лет до нашей эры, и я не смог бы начать с самого начала. Я решил поверхностно взглянуть на то, что произошло около 2070 года до н.э., рассматривая династию Ся, которая принесла нам бронзовый век, письменность и расслоение общества по политическим и религиозным признакам. Я начал смотреть более внимательно примерно с 500-600 гг. до н.э., чтобы начать со времен Конфуция и конфуцианства, а также Лао-цзы и даосизма, которые сформировали отношение китайцев друг к другу и к другим людям. Понимание их и их мышления даже более важно для понимания китайского мышления, чем понимание Иисуса, Аристотеля и Сократа для понимания западного мышления. Затем я быстро проделал путь к 600 году нашей эры, незадолго до династии Тан, и более внимательно изучил то, что произошло с тех пор, хотя мое исследование все еще было очень поверхностным по сравнению с тем, что можно было изучить.
(2)Джон Ванг, Цо-чуань, в The Indiana Companion to Traditional Literature, 805.
(3)Я хотел бы поблагодарить Кевина Радда, бывшего премьер-министра Австралии и нынешнего президента Института политики Азиатского общества, за то, что он указал мне на эти книги и помог понять китайскую политику.
(4)Поскольку население Китая примерно в четыре раза превышает население США, требуется всего лишь вдвое меньший доход на душу населения, чтобы иметь в два раза больше в общей сложности. Я не вижу ничего, что могло бы помешать Китаю и США иметь сопоставимые доходы на душу населения со временем, что сделало бы Китай в четыре раза больше.
(5)План «Сделано в Китае 2025» предполагает, что Китай станет гораздо более самодостаточным в большинстве областей и будет мировым лидером в высокотехнологичных областях, включая искусственный интеллект, робототехнику, полупроводники, фармацевтику, аэрокосмическую промышленность и автомобилестроение.
(6)В октябре будет представлен 14-й пятилетний план и цели на 2035 год.
(7)Подобным образом я читал статью Юхуа Ванга, в которой говорилось, что около половины императоров покинули свой пост неестественным образом, и «из этих неестественных уходов около половины были свергнуты элитой (убиты, свергнуты, вынуждены отречься от престола или покончить жизнь самоубийством)… Следующая категория — смерть или свержение в гражданских войнах; очень немногие (семь) были свергнуты в результате (или в ходе) внешних войн». Он представил таблицу, показывающую причины, по которым императоры теряли власть. Эта статистика ясно показывает, что в прошлом «самой большой угрозой были друзья внутри». Когда я обсуждал риски для императоров и окружающих их людей с одним китайским другом, он сказал, что есть известная китайская поговорка, которая гласит: «Сопровождать лидера — значит сопровождать тигра».
(8)Если вы не читали «Искусство войны», я советую вам прочитать ее, чтобы понять, о чем я говорю.
(9)Историк Китая Джон Фэйрбэнк в своей замечательной книге «Китайский мировой порядок» описывает отношения с некитайскими государствами следующим образом: «Градуированная и концентрическая иерархия внешних отношений Китая включала народы и страны, которые мы можем сгруппировать в три основные зоны: во-первых, Синиская зона, состоящая из наиболее близких и культурно схожих притоков, Кореи и Вьетнама, части которых в древности находились под властью китайской империи, а также состоящая из наиболее близких и культурно схожих притоков, Кореи и Вьетнама, островов Рюкю и, в короткие периоды, Японии. Во-вторых, Внутренняя азиатская зона, состоящая из племен и государств, входящих в состав трибутов, кочевых или полукочевых народов Внутренней Азии, которые не только этнически и культурно не были китайцами, но и находились вне или на окраинах китайского культурного ареала, хотя иногда и прижимались к границе Великой стены. В-третьих, внешняя зона, состоящая из „внешних варваров“ (wai-i), как правило, находящихся на большем расстоянии по суше или морю, включая в конечном итоге Японию и другие государства Юго-Восточной и Южной Азии и Европы, которые должны были посылать дань при торговле».
(10)Я создал диаграмму, чтобы применить этот шаблон к китайской денежной истории, работая с профессором Цзямин Чжу.
(11)Например, девальвации в 1985-86 и 1993 годах произошли после периода открытия торговли и расширения специальных экономических зон. Эти открытия создали огромный спрос на иностранную валюту и импорт для создания производственных мощностей, но прошло еще несколько лет, прежде чем эти ОЭЗ обеспечили гораздо более высокий уровень экспорта. Это несоответствие способствовало росту дефицита текущего счета.
(12)Китай начал исследования в области ядерного оружия в начале 1950-х годов и обрел ядерный потенциал в 1964 году.
(13)Из US News & World Report: https://www.usnews.com/education/best-global-universities/rankings
(14)Массовое восстание тайпинов, одна из самых кровопролитных войн в истории человечества, в результате которой, по оценкам, погибло от 20 до 30 миллионов человек, наряду с другими внутренними и внешними конфликтами, вызвали гигантские финансовые кризисы, которые привели к эмиссии долгов.
(15)Хотя я не специалист по марксизму, процесс диалектического материализма похож на процесс, который, как я обнаружил, хорошо работает для меня, когда я борюсь с конфликтами, размышляю над ними, записываю принципы и совершенствуюсь — и делаю это снова и снова в бесконечном эволюционном «зацикливании». Кроме того, по причинам, описанным ранее, я считаю, что капитализм — система стимулов, которая вознаграждает людей, наиболее изобретательных и продуктивных, и которая имеет рынки капитала, распределяющие ресурсы таким образом, что люди вознаграждаются за хорошие решения по распределению капитала и наказываются за плохие — приведет к а) большей производительности в долгосрочной перспективе (следовательно, к большему общему пирогу), б) большой разнице в богатстве, и в) рынкам капитала (особенно долговым рынкам), которые становятся перенапряженными, а затем разрушаются, и, когда одновременно происходит разрушение рынка капитала и экономики, возникает большая разница в богатстве и ценностях, что приведет к той или иной форме революции (т.e., они могут быть гармоничными и продуктивными, хотя большинство из них сопровождаются большими конфликтами и являются больше разрушительными, чем продуктивными). Итак, пока то, как Маркс видел вещи, и то, как я вижу вещи, не радикально отличается, хотя то, что мы выбрали бы и что, по нашему мнению, должно быть сделано, вероятно, радикально отличается. Если бы вы спросили меня: а) что бы я предпочел — капитализм или коммунизм, и б) считаю ли я капиталистический путь, который мы видели, более логичным, чем коммунистический, я бы ответил «да» на оба вопроса. С другой стороны, если бы вы спросили меня: а) нужно ли реформировать и капиталистическую, и коммунистическую системы, чтобы пирог рос лучше и распределялся лучше, и б) являются ли подход диалектического материализма Маркса к эволюции и мой пятиступенчатый процесс эволюции в целом похожими и лучшими способами эволюции, я бы также ответил «да» на оба вопроса (не зацикливаясь на том, чем именно отличаются эти два подхода). Другими словами, я верю, и похоже, что Маркс верил, что развитие на основе конфликтов, ошибок и обучения на их основе является наилучшим подходом. Кроме того, что касается разрыва в благосостоянии, мы оба видим, что на протяжении всей истории это была большая проблема, которая может угрожать всем системам. Ленин, основываясь на словах Маркса, создал двухэтапный процесс построения государства, в котором сначала существует диктатура рабочих через «демократический централизм», в котором существует процесс голосования членов партии, что в конечном итоге приведет к более высокому коммунистическому государству, в котором будет существовать большее процветание, что является вторым этапом. Мао нравился марксистско-ленинский подход, в котором партия представляет трудовой народ, правящий социалистическим государством, которое достигнет более высокого уровня развития и в конечном итоге достигнет коммунизма, в котором существует общая собственность на средства производства и социально-экономическое равенство. Другими словами, они считают, что достижение идеала коммунизма «распределение богатства от каждого по способностям каждому по потребностям» происходит в конце очень долгого эволюционного процесса. Дэн Сяопин подтвердил эту точку зрения, что коммунизм и капитализм, который он использовал, не противоречат друг другу, в интервью американскому тележурналисту, когда он сказал: «Согласно марксизму, коммунистическое общество основано на материальном изобилии… Только когда есть материальное изобилие, можно применить принцип коммунистического общества — »от каждого по способностям — каждому по потребностям". Социализм — это первый этап коммунизма… Мы позволяем некоторым людям и некоторым регионам стать процветающими первыми, чтобы быстрее достичь общего процветания… Первый этап социализма занимает много времени… Несмотря на разрыв между богатыми и бедными, богатство в Китае распределено более равномерно, чем когда-либо в истории… КПК видит, что разрыв увеличивается, и принимает меры...". Может быть, это правда, а может быть, и нет. Время покажет. На мой взгляд, пока капитализм — в Китае или где-либо еще — выигрывает соревнование. Однако никто не может утверждать, что китайская смесь коммунизма и капитализма не дала замечательных экономических результатов за последние 40 лет.
(21)Дэн выступил с речью, в которой сказал: «Хотя я понимал, что отвечать за научную и образовательную работу будет непросто, я добровольно согласился на этот пост. Четыре модернизации Китая ни к чему не приведут… если мы не добьемся успеха в такой работе.»
(22)В 1919 году он участвовал в демонстрации в рамках движения «Четвертое мая» против того, что китайское правительство было настолько слабым, что позволило Версальскому договору, который разделил мир для победителей в Первой мировой войне, отдать восточную часть провинции Шаньдун японцам вместо того, чтобы вернуть ее Китаю. Кроме того, во время учебы во Франции он устроил демонстрацию против китайского правительства за то, что оно не поддержало программу. Всю свою жизнь он был революционером, пока не победил и не стал частью истеблишмента.
(23)https://www.lowyinstitute.org/the-interpreter/chart-week-global-trade-through-us-china-lens
(24)Для уточнения: первый муж мадам Гу умер, но она снова вышла замуж, поэтому я имею в виду ее второго мужа.
(25)https://www.worldbank.org/en/news/feature/2010/03/19/results-profile-china-poverty-reduction
(26)https://data.worldbank.org/indicator/SI.POV.DDAY?locations=CN
(27)Я никогда не задавал вопросов, которые могли бы поставить их в неловкое положение, когда им пришлось бы выбирать между передачей конфиденциальной информации и отказом в моей просьбе. Я просто хотел посмотреть на вещи их глазами и помочь, как врач, рассматривающий случаи с другими врачами, обсуждал бы происходящее и то, что человек в таком положении должен с этим делать.
(28)https://www.cnbc.com/2019/02/28/1-in-5-companies-say-china-stole-their-ip-within-the-last-year-cnbc.html
(29)Соответствующие исследования включают «Как экономическая агрессия Китая угрожает технологиям и интеллектуальной собственности США и всего мира», «Отчет по разделу 301 о действиях, политике и практике Китая в отношении передачи технологий, интеллектуальной собственности и инноваций», «Стратегия передачи технологий Китая: Как китайские инвестиции в развивающиеся технологии позволяют стратегическому конкуренту получить доступ к сокровищам американских инноваций» и «Отчет Комиссии по краже американской интеллектуальной собственности».
(30)Общая доходность по отношению к доллару США рассчитывается с использованием доходности торгуемых рынков, где это возможно, с расширением на данные по процентным ставкам и спотовым обменным курсам. Общая доходность по отношению к золоту рассчитывается на основе данных по процентным ставкам, спотовым обменным курсам и ценам на золото в долларах США.
Bridgewater Daily Observations подготовлен и является собственностью Bridgewater Associates, LP и распространяется исключительно в информационных и образовательных целях. При этом не учитываются конкретные инвестиционные потребности, цели или толерантность любого из получателей. Кроме того, фактические инвестиционные позиции компании Bridgewater могут и часто будут отличаться от ее выводов, обсуждаемых в настоящем документе, в зависимости от любого количества факторов, таких как инвестиционные ограничения клиентов, ребалансировка портфеля и затраты на транзакции, среди прочего. Получатели должны проконсультироваться со своими собственными консультантами, включая налоговых консультантов, перед принятием любого инвестиционного решения. Данный отчет не является предложением о продаже или ходатайством о предложении о покупке упомянутых ценных бумаг или других инструментов.
В исследованиях Bridgewater используются данные и информация из публичных, частных и внутренних источников, включая данные фактических сделок Bridgewater. Источники включают Австралийское бюро статистики, Bloomberg Finance L.P., Capital Economics, CBRE, Inc, CEIC Data Company Ltd., Consensus Economics Inc, Corelogic, Inc, CoStar Realty Information, Inc, CreditSights, Inc, Dealogic LLC, DTCC Data Repository (U.S.), LLC, Ecoanalitica, EPFR Global, Eurasia Group Ltd., Eurasia Group Ltd., EPFR Global, Eurasia Group Ltd., Eurasia Group Ltd. и др, Европейский институт денежных рынков — EMMI, Evercore ISI, Factset Research Systems, Inc, The Financial Times Limited, GaveKal Research Ltd., Global Financial Data, Inc, Haver Analytics, Inc, ICE Data Derivatives, IHSMarkit, The Investment Funds Institute of Canada, International Energy Agency, Lombard Street Research, Mergent, Inc, Metals Focus Ltd, Moody's Analytics, Inc, MSCI, Inc, Национальное бюро экономических исследований, Организация экономического сотрудничества и развития, Pensions & Investments Research Center, Renwood Realtytrac, LLC, Rystad Energy, Inc, S&P Global Market Intelligence Inc, Sentix Gmbh, Spears & Associates, Inc, State Street Bank and Trust Company, Sun Hung Kai Financial (UK), Refinitiv, Totem Macro, United Nations, US Department of Commerce, Wind Information (Shanghai) Co Ltd, Wood Mackenzie Limited, World Bureau of Metal Statistics и World Economic Forum. Хотя мы считаем информацию из внешних источников надежной, мы не берем на себя ответственность за ее точность.
Мнения, выраженные в настоящем отчете, являются исключительно мнением компании Bridgewater на дату составления настоящего отчета и могут быть изменены без предварительного уведомления. Bridgewater может иметь значительный финансовый интерес в одной или нескольких обсуждаемых позициях и/или ценных бумагах или деривативах. Лица, ответственные за подготовку данного отчета, получают вознаграждение в зависимости от различных факторов, включая, помимо прочего, качество их работы и доходы фирмы.
Hamvestor
Поделиться в социальных сетях